Минский флюгер

И попутно – нашу синеглазую сестру Белоруссию –
расчленить и отдать на откуп
диктатору Камеруна Мише Соколову...

– В. Ерофеев, "Вальпургиева ночь, или Шаги командора"

Белорусская история в очередной раз подтверждает нехитрый постулат – если у тебя есть дармовые деньги quantumsatis, уж неважно откуда появляющиеся, то с их помощью можно выстроить сколь угодно экзотическую систему экономики, социальной поддержки и государства в целом. Углеводородная рента давала жить и процветать Ливии, на ренте в виде советской помощи развивалась Куба, есть и классическая история рентного благоденствия от добычи фосфатов на тихоокеанском острове Науру, на пике её доход на душу населения у островитян превосходил таковой в США вчетверо, а в КСА – вдвое. Проблема наступает, когда иссякает рентный поток, в стране начинается нехватка денег, своего рода похмелье, прямо чреватое резкими политическими изменениями – и этот эффект особенно сильно проявляется, если рентное благосостояние не было грамотно использовано, если оно было популистски просажено – а не проинвестировано ради будущих доходов.

Разумеется, помимо накопленных запасов и эффективности управления ими, имеет значение ещё и относительный размер рентных доходов – в сравнении с "основной частью экономики". В этом смысле та же углеводородозависимая РФ довольно сильно отличается (в лучшую сторону) от вышеупомянутого Науру или же Венесуэлы, равно как и от КСА (накопившей огромные запасы в закромах родины) либо Норвегии (которая, впрочем, более-менее эффективно своими закромами управляет – хотя часть денег они, помнится, всё же потеряли в американском ипотечном крахе десять лет назад). Это, впрочем, теория; важно здесь то, что процесс иссякания рентного потока и сопутствующей этому тщательно скрываемой паники сейчас можно наблюдать буквально под боком, в Белоруссии. Схожие процессы, конечно, заметны и среди родных осин – но они не являются целью рассмотрения настоящего текста.

Итак, Белоруссия. Вторая часть Союзного государства РФ и Белоруссии, 10 млн. населения, 1% безработицы, доминирующая советская эстетика и сама технология и культура госуправления, вызывающая искреннее умиление и ностальгию у людей соответствующего склада. Считающаяся качественной молочная продукция, мясо, обувь и одежда. Хронически дефицитный торговый баланс, столь же хронически дефицитный текущий счёт, растущий внешний долг, и государственный (выросший за 8 лет десятикратно – до 30% ВВП), и валовой, спад экономики – по последним данным, примерно на 3,5-4% за год. Нерыночный госсектор в размере примерно 80% экономики и совершенно чудесный в своей алогичности налог на тунеядство – если у человека нет работы и, соответственно, денег – то с чего ему платить налог? Фиктивные браки, дабы избежать распределения после минского вуза куда-нибудь в медвежий угол – где медведей больше, чем людей. Треть заключенных – предприниматели, многие из которых присели по "экономической" статье "нанесение ущерба в особо крупных размерах без признаков хищения". Премия за стукачество на ближнего своего, если тот, скажем, не заплатил налоги. Отсутствие – как класса – олигархата и крупного бизнеса в целом, жестоко зарегулированный мелкий и средний. В общем, картина ясна, разве что особенности выбрать по вкусу не получится, всё продаётся в комплекте. Комплект этот, однако, заметно меняется со временем, виной чему именно что проявляющаяся нехватка денег.

Вообще говоря, белорусская экономическая модель проста и незатейлива как грабли. Под сурдинку о союзном государстве, ЕАЭС и прочем "восстановлении империи", вызывающем влажные вздохи у умственных пассионариев, Минск с завидной прагматичностью доил и продолжает доить Москву.

Во-первых, именно РФ является крупнейшим рынком сбыта для белорусской продукции: более 90% белорусского продуктового экспорта – это поставки именно что в Россию. Пикантности добавляет то, что РФ, по сути, является единственным подходящим рынком для белорусских товаров – в Европе они неконкурентоспособны против тех же польских. Это, понятно, могло бы быть основой для сильной переговорной позиции, но увы – Россия на государственном уровне ничего здесь не сделала даже после того, как летом 2014 года объявила контрсанкции, а Лукашенко с крестьянской прямотой призвал своих аграриев "пользоваться моментом" и "пошевеливаться".

Во-вторых, РФ регулярно предоставляет Белоруссии кредиты – и неважно, что последнее время они идут, по сути, на выплату процентов по ранее взятым займам.

В-третьих, Белоруссия очень существенные доходы получает от продажи продуктов переработки российской нефти своими НПЗ в Мозыре и Новополоцке, при этом нефть туда поставляется без уплаты в российский бюджет таможенных пошлин. Дело в том, что ежегодно из России в Белоруссию, сообразно межправительственному соглашению 2007 года, должно отгружаться порядка 20-22 млн. тонн нефти, и при средней ставке пошлины около $75 за тонну бюджет России в 2016 году недополучил по меньшей мере $1,3 млрд. БДСМ и порно с блондинками, большие сиськи и анальное порно видео Кроме того, условиями поставок предполагалось, что пошлина от экспорта нефтепродуктов, полученных из этой нефти, будет возвращаться в Россию, но это межправительственное соглашение (отмечу, заключенное на самом пике "сытных годов") не подкреплено твердым контрактом, и поэтому в этом вопросе постоянно возникают неприятности. Белоруссия, ничтоже сумняшеся, маркирует полученный бензин как растворители, кроме того, она не выполняет своих обязательств по поставке бензина на российский рынок (отчего он, понятно, дорожает – и это в дополнение к уже сугубо российским акцизам).

В-четвертых, Белоруссия снабжается и газом по льготным ценам – нынешние контрактные цены (по которым Белоруссия всё равно не платит, но об этом ниже) чуть не вдвое ниже текущих спотовых цен в Европе.

В целом же совокупный объём прямых и косвенных дотаций белорусской экономике со стороны РФ составляет порядка $8-12 млрд. в год – так, $10 млрд. было в 2012 году, об этом писал ведомственный журнал Банка Белоруссии "Банковский вестник". Она имеет тренд на снижение, но сумма, безусловно, остаётся крайне серьёзной – она сравнима, скажем, с расходами на образование в федеральном бюджете 2017 года (542 млрд. рублей). Собственно, о потерях для бюджета только на нефти на днях заявил Кремль – мол, за 2011-2015 года $22,3 млрд. прошло мимо бюджета за счет беспошлинных поставок нефти на НПЗ.

Проблема в том, что этого для белорусской экономики, со всем её, по сути, архаичным упором на аграрность, уже крайне недостаточно. К примеру, хоть и финансирование государственных программ в белорусском агропромышленном комплексе за 2011–2015 годы составило невероятные $43,8 млрд., рентабельность его отрицательна – -2,5%, удельный вес убыточных сельхозпредприятий (без учета господдержки) составил 65,6%, а с учётом её – 25,2%, причем по сравнению с 2015 годом их доля выросла вдвое. Ситуация усугубляется тем, что в РФ падает платежеспособный спрос, и беднеющее население переходит на продовольствие из нижнего ценового сегмента, что прямо сказывается на доходах белорусских аграриев. При этом уникальной (с точки зрения конкурентных преимуществ) белорусскую продукцию иных отраслей тоже, в целом, назвать сложно (за исключением, вероятно, тяжелых карьерных самосвалов – но этот рынок слишком специфичен), аналоги производятся и в РФ, выигрывая конкуренцию за счёт более удобной логистики и качества управления, не говоря уже о доступности необходимого капитала, российские предприниматели обходят белорусских "красных директоров". По сути, у Белоруссии есть только два эффективно работающих экономических сектора, помимо экспорта нефтепродуктов и реэкспорта российской нефти – это экспорт калийных удобрений и экспорт IT-услуг (при этом официальный, по разным оценкам, примерно впятеро меньше неофициального).

Соответственно, возникает идея как-либо поддержать рентный поток даровых денег, и нынешний газовый конфликт тому примером. Я напомню, что длится он уже чуть больше года, начавшись в январе 2016 года, когда Белоруссия внезапно заявила, что её не устраивают текущие цены на газ, что они несправедливы (sic!), и что вместо контрактных $132 за тысячу кубометров платить Минск будет всего лишь порядка $75-80. Возможно, в иной период это бы и сошло с рук, но времена нынче такие, что деньги нужны всем, без них остаётся только, как завещал Дмитрий Медведев, держаться и надеяться на хорошее настроение и здоровье. В итоге чисто коммерческий спор с уровня предприятий вырос до уровня профильных министерств, затем до уровня министров (в июле прошлого года министр энергетики РФ Александр Новак сообщил, что долг Белоруссии за российский газ составил $270 млн. – а сейчас он вырос до полумиллиарда), а затем и до уровня глав государств, чего никогда не случалось ранее – Лукашенко приезжал в Москву в ноябре и беседовал с Путиным, но в газовом вопросе подвижек не было. Всё это сопровождается скандалами на иных полях – Минск повышает тарифы на перекачку нефти, Москва сокращает объёмы поставок нефти в Белоруссию, затем, уже под Новый Год, Лукашенко демонстративно проигнорировал саммит ЕАЭС в Санкт-Петербурге, в результате чего было отложено намечавшееся дружное подписание Таможенного кодекса ЕАЭС. Происходит это на фоне жесткой риторики Белоруссии в адрес российского Россельхознадзора, вплоть до возможного возбуждения уголовного дела в адрес его главы Сергея Данкверта. Дело тут в том, что Россельхознадзор предъявляет претензии к качеству белорусских товаров и, что характерно, более-менее эффективно отлавливает подсанкционный импорт, который с переклеенными ярлыками реэкспортирует Белоруссия, свято чтущая завет Лукашенко "пользоваться моментом" и "пошевеливаться".

История продолжилась и в новом году. Почти три месяца назад Россия лишила Белоруссию статуса транзитной страны, закрыв въезд для граждан других государств через российско-белорусскую границу, в ответ Белоруссия обнулила потребность во въездных визах для 80 (!) государств, если срок их пребывания не превышает пяти дней; можно предположить, что Минск таким образом торгуется, мол, не Россией единой. Москва в ответ на это объявила о создании погранзоны на российско-белорусской границе; впрочем, Кремль сообщает, что связано это только с "необходимостью регламентирования посещения приграничных районов гражданами третьих стран" и что никаких последствий от этого для граждан Союзного государства нет и быть не может, но в таком вопросе, как известно, "главное – начать", да и всяко Белоруссия ввела режим погранзоны на границе с РФ ещё в 2014 году. Кроме того, власти Белоруссии дали согласие на строительство на территории страны ряда центров по размещению мигрантов – небольших лагерей для беженцев, на что Еврокомиссия выделит €7 млн., и помимо этого ожидается упрощение визового режима между Белоруссией и ЕС. Меняется и риторика – недавно Лукашено заявил о том, что независимость досталась стране "очень дешево" и что за независимость "воюет сейчас наша братская Украина"; впрочем, и РФ тоже свойственно переобуваться в прыжке, достаточно вспомнить резкое превращение "хунты" в "партнеров" осенью 2014 года. Так или иначе, в действиях Минска, как и ранее, явно прослеживается "многовекторность политки", в чем Лукашенко, безусловно, мастер – но проблема в том, что, похоже, приходят времена, когда усидеть на заборе становится всё сложнее.

В целом всё это довольно забавно. "Хочешь жить – умей вертеться", с одной стороны, и "лояльность за ресурсы" с другой. А нет ресурсов – нет и лояльности. Такая вот, понимаешь, загогулина.

Опубликовано 05.02.17 на портале Бизнес-Онлайн, Казань.